02.02.2024
Встреча с Будённым
Сталинградская битва – одно из важнейших сражений Великой Отечественной войны. Среди тех, кому довелось быть участником событий того времени и очевидцем развернувшихся на волжских берегах кровопролитных боёв, – ветеран Приволжской магистрали Амет Бисинова.
Амет родилась в 1927 году в Палласовке. Она самый младший ребёнок в большой семье, где росли ещё 11 детей. Когда девочке исполнилось десять лет, отца не стало, и на плечи матери легли заботы и тяготы, связанные с воспитанием ребятишек. Жизнь была нелёгкой. О том, что такое нужда и голод, в семье знали не понаслышке. Дети сызмальства приучались к труду.
«Когда началась война, мне было 14 лет. Брат трудился на железной дороге. Прежде чем уйти добровольцем на фронт, он попросил своего начальника взять меня разнорабочей. Так я и попала на магистраль», – рассказывает Амет Андреевна.
Обязанностей у молоденькой девчонки было хоть отбавляй. Она разгружала песок и уголь, на носилках доставляла раненых бойцов в госпиталь. Тяжело, но свой талон на 400 г хлеба девушка зарабатывала честным трудом.
Железнодорожники в годы войны получали продуктовый паёк, хоть и скудный, но в условиях царившего голода бесценный. К тому же в столовой давали миску рассольника – мутной водицы с тремя кружочками огурца.
Через некоторое время наша героиня заступила на должность осмотрщика вагонов. При всей сложности обстановки Амет Андреевна самоотверженно устраняла различные повреждения как на станции, так и в пути следования поездов.
«Дали мне раз сумку, положили туда ключи, крючок, маслёнку и посадили в товарный, идущий в южном направлении. Поручили сопровождать груз, но не пояснили какой. Всё очень секретно», – отмечает ветеран.
На подъезде к Баскунчаку состав попал под бомбёжку.
«На платформе стоял самолёт. Когда снаряд ударил, то платформа – в одну сторону, самолёт – в другую, а я упала в какую-то яму. Оказавшийся поблизости солдат снял шинель, укрыл меня и сказал, чтобы не шевелилась. Я молча плакала от страха», – говорит Амет Андреевна.
Одно из самых ярких событий юности для Бисиновой – встреча с маршалом Семёном Будённым. Во время её дежурства в Палласовку прибыл поезд. У одного из вагонов сразу выстроилась охрана. Без пропуска подойти к нему было нельзя. Девушка предъявила удостоверение на разрешение осмотра состава в сопровождении вооружённых бойцов, а потом остановилась у вагона и стала ждать. Вскоре из него вышли люди в гражданской одежде. Следом появился и легендарный военачальник.
«Я спросила у охранявших маршала бойцов, можно ли поздороваться с Семёном Михайловичем. Меня пропустили к нему. Будённый подал руку, я взяла её в обе ладони и долго не отпускала», – вспоминает железнодорожница.
После войны Амет Андреевна продолжила работать на магистрали. Её стаж в отрасли превышает сорок лет. За большой вклад в обеспечение бесперебойного движения поездов Бисиновой присвоено звание «Ветеран труда».
Книга как оберег
События военных лет Алексей Бабенко помнит отлично. Его часто приглашали на встречи поколений. Высокий, статный, с армейской выправкой ветеран легко увлекал ребят своими рассказами, и они слушали его затаив дыхание.
Родился наш герой в селе Дворцовка на Ставрополье. Отец трудился путевым обходчиком, поэтому Алёша учился в железнодорожной школе-интернате.
«В ту пору главным увлечением ребятни было чтение, – рассказывает Алексей Бабенко. – В школьной библиотеке выстраивалась очередь из желающих взять «Войну и мир» и «Воскресение» Льва Толстого. Четырёхтомник прочесть успел. А изучить «Воскресение» помешала война».
Восемнадцатилетнего парнишку призвали на фронт в феврале 1942 года. Сперва отправили в Нальчик на двухмесячные курсы молодого бойца. Потом сразу на Дон – сдерживать натиск фашистов. Только силы были неравны.
«За Ростовом нас разбили. Стали отступать. До Сталинграда шли пешком. Я всю дорогу нёс ручной пулемёт, – вспоминает ветеран. – Меня определили в тяжёлую танковую бригаду. Знаете, в танке не так страшно: укроешься в нём и чувствуешь себя в безопасности».
Чтобы солдаты немного передохнули, их вывели в район Бекетовки.
«В июле 1942-го под Сталинградом стояла страшная жара. В деревне я искал, где можно напиться. Заглянул в один из домов, – продолжает Алексей Андреевич. – Посреди комнаты лежала большая стопка книг, а сверху – «Воскресение», которое не успел прочитать в школе».
С тех пор боец не расставался с книжкой. Чтение особенно помогало при авианалётах.
«У фашистов во время бомбардировки была цель сломить нас, испугать, и они на снаряды устанавливали специальные сирены. Звуковые бомбы падали со страшным рёвом, – говорит Бабенко. – Благодаря чтению я отвлекался от ужаса вокруг, забывался. Один глаз на противника, другой – в книжку. В этом находил моральную поддержку».
Близ станицы Варваровка Сталинградской области 19 ноября молодого танкиста тяжело ранило.
«Книгу я всегда носил в сумке. Однако, когда очнулся в госпитале в Александровом Гае, обнаружил, что её забрали в часть, – говорит Алексей Андреевич. – Конечно, расстроился, но потом подумал: «Мне она послужила, пускай укрепит дух другого бойца».
По окончании лечения Бабенко перевели в 36-ю танковую бригаду. После повторного ранения направили в 489-ю дивизию миномётного полка Юго-Западного фронта. Там молодой боец стал командиром отделения, а позже и взвода разведки.
«В задачу входило обнаружение огневых точек противника. Данные передавали на нашу батарею, и там принимали решение, каким прицелом, каким снарядом стрелять, – поясняет Алексей Андреевич. – Старались подползти поближе к вражеским позициям. Об опасности не думали. Задача одна – как можно точнее корректировать прицельный огонь по фашистам».
Войну закончил в Латвии, севернее Риги, где взяли в окружение Курляндскую группировку. За неделю до Дня Победы бойца ранило в третий раз.
«Интересное совпадение: осколочное ранение в Сталинграде было в левую ногу, в Прибалтике пулевое – в то же самое место, только на правой ноге, – отмечает ветеран. – В госпиталь ложиться отказался, лечился при медсанбате в нашей части. Не мог я проваляться в постели в те майские дни. Хотел принимать капитуляцию немецких войск, видеть врагов с понурой головой».
Так окончилась Великая Отечественная для Алексея Бабенко, кавалера орденов Красной Звезды и Отечественной войны I степени, награждённого боевыми медалями «За отвагу», «За оборону Сталинграда» и многими другими.
После войны фронтовик работал в Институте по изысканиям и проектированию гидроэлектростанций. В Астрахань приехал воплощать проект Нижневолжской ГРЭС. С 1967 года стал железнодорожником – был принят в Астраханскую дистанцию пути мастером по земляному полотну. Уже будучи на пенсии, сам осваивал новые подбивочные машины ВПР австрийского производства и учил бригаду. О «Воскресении» не забывал и даже перечитывал на досуге.
И вновь прошла бы тот же путь
Женщинам в войну приходилось осваивать мужские профессии
Во дворе многоэтажки на Аткарской в Саратове нередко можно встретить трёх пожилых женщин. Неспешно прогуливаясь, они обсуждают последние новости да бытовые проблемы. Каждой уже за 80, но весёлый смех и огонёк в глазах – словно в пику возрасту.
«Они у нас любители вокала, – улыбается бывший машинист Саратовского локомотивного депо Геннадий Дорофеев. – Как запоют «Барыню», так работа на предприятии встаёт – все идут их послушать».
Долгие годы женщины работали вместе с Геннадием Сергеевичем в депо. Теперь он часто навещает соседок. В гости к одной из них – Клавдии Родионовой – пришла и я.
«Вы, наверное, со мной про военные годы хотите поговорить – скоро ведь очередная дата Сталинградской битвы? – обращается ко мне ветеран. – Тяжёлое было время, но я не сетую на судьбу».
Мечта о небе
Не смотря на возраст, Клавдия Яковлевна сохраняет живость мысли и отменное чувство юмора. Трудности таких людей лишь закаляют. А их в жизни женщины случалось немало. Родилась Клава в деревне Николаевка Саратовской области. Мать работала дояркой, отец – водителем молоковоза. Колхоз был бедным, хоть и считался передовым.
«А училась я в Баланде – ныне Калининск, – говорит собеседница. – Физику и математику любила, а русский язык мне не давался. Как диктант, так – «плохо» или «очень плохо».
Девушка мечтала о карьере лётчика. Небо манило, снилось ночами. Кто знает, как сложилась бы её жизнь, если бы не война.
В конце 1941-го в учебный класс вошёл незнакомец. Как позже выяснилось, представитель профильного училища. Свой визит он объяснил приказом отобрать несколько рослых и коренастых девчат для обучения в Аткарске на помощника машиниста. Клава попала в число избранниц, чему несказанно обрадовалась. Ей тогда было 17 лет. Перспектива вырваться из деревни в город манила сытой жизнью, красивыми платьями. О том, что придётся сопровождать составы к линии фронта, не задумывалась.
«Как только теория была освоена, нас отправили в первый рейс, – вспоминает Клавдия Яковлевна. – Вернулась с ломящей спиной и руками – 20 тонн угля перекидали за поездку».
Обязанности кочегара девчатам пришлись не по нраву, и они решили сбежать с предприятия. Домой, в Баланду, два дня добирались пешком. Однако их вернули на работу и призвали к ответу.
«У сотрудниц Жени и Тамары это был четвёртый побег, их судили. А мы с подругой впервые оступились. Начальник Николай Иванович Трофимов окрестил нас хулиганками и взял на поруки», – вздыхает Родионова.
На подступах к Сталинграду
В 1942 году Клавдию Яковлевну перевели в Саратовское депо. Первое время она продолжала шуровать топку. Руки молодой железнодорожницы были в мозолях, одежда – в саже. О нарядах и танцах даже не мечтала – после смены лишь бы выспаться да поесть. Как-то выкроила несколько рублей на новые галоши, долго искала на базаре подходящую по цене и размеру пару. Купила. Но носить их долго не пришлось: они буквально растеклись от горячего шлака на рабочем месте.
Переезд в город не принёс и сытой жизни.
«Что такое 300 г хлеба для молодого организма? – размышляет героиня. – Продавали «хлебные карточки». На вырученные деньги я покупала жмых и жевала его целый день».
В рейс в те годы отправляли по две пары работников. К паровозу прикрепляли теплушку, в ней ставили буржуйку. Пока одна бригада трудилась, другая отдыхала. Потом менялись.
«Ездили мы сообщением на Петров Вал. Дальше нас не пускали. Видно, берегли составы, доставлявшие оружие и военную технику к Сталинграду», – предполагает собеседница.
Но грохот разрывающихся снарядов разносился на много километров. Не раз над дорогой кружили немецкие бомбардировщики.
«Наш машинист трусоват был. Как только заслышит характерный звук, паровоз останавливает – и в кусты. Я кручусь возле локомотива: что делать? Самолёт низко, ревёт. Мартьян Яковлевич кричит: «Прячься, а то убьёт!» А сам головы не высовывает, только мат-перемат из сухостоя, – вспоминает Родионова. – Дядя Петя Пантелеев, помощник машиниста, подтрунивал надо мной – советовал запасное бельё в рейс брать. Но миновала нас горькая участь. Хотя однажды напугались не на шутку. На подъезде к Аткарску оглушил взрыв. Фашисты хотели станцию разбомбить, а попали в медучасток. Он в щепки разлетелся. К счастью, там никого не оказалось».
Дважды в послевоенное время Клавдия Яковлевна бывала в Волгограде. И по дороге в город-герой плакала навзрыд. С годами пришло понимание опасности, которой они подвергались на подступах к огненному кольцу.
С 1944 года Родионова трудилась помощником машиниста. Доставляли грузы на Сенную, в Карамыш, Петров Вал, Ершов. Работали фактически без отдыха. За отказ выходить во вторую смену наказывали.
– Как-то ночь отработали в Князевке, а утром – звонок: «Езжайте на профилактику». Не бросишь ведь паровоз. Надо низ посмотреть, сальники набить, болты подтянуть, – перечисляет наша героиня. – Вдруг выясняется, что снова на сутки предстоит заступать. Я не согласилась: шутка ли – без отдыха! Засыпаешь на ходу. Так меня – под арест! Пять дней на хлебе и воде держали.
Паровозы ей родней
Со временем на дороге появились тепловозы. Новая техника не пугала Клавдию Яковлевну. Она освоила «кукушку», ЧМЭ, ТЭП2, ТЭП3, ТЭП10. Хоть работать в них было легче, предпочтение всё равно отдавала паровозам.
«У них детали на виду, быстро находишь неисправность, – поясняет железнодорожница, – а в тепловозах тьма проводов. Попробуй разберись. Но деваться некуда было! Хотя сейчас уже мало что помню. Если дома выйдет что-нибудь из строя, кричу дочери: «Зоя, скорей выручай!» А она мне: «Вот это помощник!»
В Саратовском локомотивном депо Родионова трудилась до 1974 года. Была кочегаром, помощником машиниста, составителем поездов, нарядчиком. Там же, на предприятии, познакомилась с супругом Юрием Александровичем.
«Прихожу как-то на работу, а меня с ним в рейс отправляют. Больше некому ехать. Надела брюки – и в путь, – рассказывает Клавдия Яковлевна. – Пока добрались до Ртищева, разругались. Он мне даже пригрозил по возвращении: чтоб больше не соглашалась с ним в пару. Всякое бывало за десятилетия работы...»
Основала трудовую династию
Ветеран искренне радуется, рассказывая, как на железную дорогу, следуя её примеру, пошли работать сначала одна из дочерей, потом – внуки, теперь – правнуки.
Всю жизнь посвятила стальной магистрали, и не жалеет. А когда узнала, что женщинам, возможно, вновь разрешат исполнять обязанности помощника машиниста и даже водить составы, прямо духом воспрянула.
«Где мои тридцать-сорок лет? Я бы вернулась в депо! Работали бы в паре с Геной», – шутит Клавдия Яковлевна, глядя на бывшего коллегу.
Отрочество, опалённое войной
Слушать безучастно рассказ о юности машиниста из Верхнего Баскунчака Николая Кирьянова невозможно. Пережитое, как незаживающая рана, болью отзывается в словах ветерана.
«Утром 22 июня я, самый старший из семерых детей, проснулся раньше всех и обнаружил, что родителей нет дома, – рассказывает железнодорожник. – Оказалось, отца забрали на призывной пункт, а мама пошла его провожать. Больше папу мы не видели. Пропал без вести. Так в 14 лет мне пришлось стать главой семьи и её кормильцем».
В начале войны Кирьяновы жили в селе Колобовка Ленинского района Сталинградской области. Сначала Коля трудился почтальоном, потом устроился на станцию Ахтуба в паровозное депо кочегаром водокачки.
«Жилось нам очень туго. Продуктов почти не было, спасал рабочий паёк, – вспоминает Николай Яковлевич».
Настоящей драмой для матери Марфы Никитичны и младших братьев и сестёр стал уход Коли на фронт. В 1943 году после переломного сражения в Сталинграде юного железнодорожника направили восстанавливать стальную магистраль.
«Нас построили и спросили: «Кто раньше работал на железной дороге?» Отозвалось несколько человек, в том числе я, – говорит Николай Яковлевич. – С 1943-го и до самой победы мы восстанавливали магистраль для обеспечения действующей армии провизией, техникой и подвоза подкрепления».
Вспоминать о войне тяжело.
«Был ужасный голод, одеты кто во что... Нас съедали вши. Мы приспособились одежду над костром прожаривать, чтобы избавиться от этих паразитов», – рассказывает Кирьянов.
Но самые страшные моменты железнодорожники пережили на Западной Украине, когда шли за фронтом по Львовской области.
«Подвергались постоянному нападению бандеровцев. Они взрывали наши поезда и пути, – вздыхает собеседник. – Там царил бандитизм. По одному ходить было опасно».
Весть о победе железнодорожникам принёс дежурный по станции.
«Чувства, испытанные в тот момент, не передать словами. От нахлынувшей радости я выпустил в воздух весь автоматный рожок, – делится ветеран. – Не дай Бог, нашим детям и внукам пережить такое».
Вернувшись домой, Николай снова стал опорой семьи и взял на себя заботы о родных. Мама Марфа Никитична трудилась конюхом. И во время войны, и после неё женщинам приходилось делать мужскую работу. В 28 лет, когда младшие братья и сёстры встали на ноги, Николай Яковлевич женился. Семья перебралась в Верхний Баскунчак. Наш герой работал в депо машинистом – сначала на паровозах, позже на тепловозах.
Стрелки – на победу
Когда началась война, Александра Марьянчик только окончила десятилетку в селе Капустин Яр. По наставлению родителей устроилась на станцию Ахтуба стрелочницей.
В 1941 году Ахтуба стала продолжением Дороги жизни. Обводную ветку Сталинград – Владимировка протяжённостью 190 км за 72 дня возвели строительное управление № 10, военно-эксплуатационное отделение № 12 и 32 тыс. тыловиков – женщин, стариков и подростков. В январе 1942-го была сдана первая часть с паромной ледокольной переправой. В июне – вторая.
В Заволжье в круглосуточном режиме два парома перевозили вагоны с эвакуационными грузами, машинами, ранеными и населением. С юга в Сталинград прибывали эшелоны с боевой техникой, личным составом, продовольствием и горючим. Переправа продолжала работать, несмотря на обстрелы, даже во время прорыва немцев к Волге. С декабря 1941-го по 23 августа 1942 года железнодорожники перевезли 53 тыс. вагонов в обоих направлениях.
Под бомбёжками оказывалась и станция Ахтуба. В то время на должности старшего помощника начальника уже работал выпускник Новосибирского института военных сообщений Леонид Марьянчик. Вскоре Александра Ивановна станет верной спутницей будущего почётного железнодорожника, совершившего героические поступки в годы войны. При частых бомбардировках заместитель начальника, а позже поездной диспетчер Ахтубинского подотдела Леонид Исакович спасал грузы и людей. Он принял стратегическое решение пропустить эшелон с «катюшами» и бойцами, отправив под откос два поезда с танками. За этот смелый поступок Леонида Марьянчика наградили орденом Красной Звезды.
С начала Сталинградской битвы Ахтубинский подотдел реорганизовали в военно-эксплуатационное отделение № 130. Марьянчика назначили командиром батальона станции Ленинск. Под его руководство попала и железнодорожница Саша.
«В сентябре был сформирован поезд. В нём ехали дежурные и стрелочники. Мы подвозили для фронта патроны, оружие, продовольствие. Меня назначили ответственной за питание», – продолжает Александра Ивановна.
Девушке звонили со станций, и она записывала, кому полагался сухой паёк. Списки заверяла у командира. Так будущие супруги познакомились.
Нередко спецсостав подвергался бомбёжкам вражеской авиации. Наша героиня вспоминает, как рядом с вагонами падали снаряды. От взрывной волны вылетали стёкла, но все чудом оставались живы. Направляли молодую железнодорожницу и в Сталинград, лежавший в руинах. На многочисленных станциях, названия которых уже стёрты из памяти, Александра дежурила у стрелок.
«Выскочил на меня немец и стал вырывать из рук мою ношу. Я его так сильно оттолкнула, что он упал, – рассказывает собеседница. – Фашист был бедно одет и весь трясся от холода».
Медалью «За оборону Сталинграда» отмечены оба супруга Марьянчик. Переломная битва завершилась, а их пути сошлись в один. Александра Ивановна стала надёжным тылом мужа не только на фронте, но и в мирное время. Леонид Исакович десятки лет руководил движением поездов, был главным инженером на Волгоградском, Саратовском и Астраханском отделениях дороги. Семейная чета воспитала двух сыновей и троих внуков.
Рабочая смена под бомбёжками
Анатолий Злепко – гордость верхнебаскунчакских железнодорожников и местного совета ветеранов войны и труда. В канун 75-й годовщины победы в Сталинградской битве в гости к нему нагрянула целая делегация: съёмочная группа Ахтубинского телевидения, корреспондент корпоративной газеты, председатель регионального координационного совета ветеранов-железнодорожников Алексей Попович.
Анатолий Георгиевич встречает нас в парадном пиджаке с наградами и искренне рад визиту.
«В мае 1941-го я окончил девять классов и устроился работать к геологам. Они на Нижнем Баскунчаке за солёным озером бурили скважины», – начинает рассказ ветеран.
Мирный труд нарушило известие о нападении фашистской Германии на Советский Союз. В конце июня Толе Злепко и одноклассникам принесли повестки. На подводе 15 ребят отвезли во Владимировку, а потом на пароходе доставили в Астрахань.
«На медкомиссии сообщили, что мы будем проходить лётную подготовку. К февралю 1942-го научились летать, делать фигуры высшего пилотажа. Однако немец был уже под Сталинградом, и нас отправили домой до особого распоряжения, – вспоминает Анатолий Георгиевич. – Вернувшись в Верхний Баскунчак, я устроился на железнодорожную станцию сцепщиком вагонов. Мне всегда нравилось, как гудят паровозы».
В июне 1942-го друзей вместо лётного училища определили в воздушный десант, а молодого железнодорожника Злепко оставили на трудовой вахте. В августе немецкая авиация начала бомбить Верхнебаскунчакский железнодорожный узел. Для Анатолия Георгиевича это самые страшные воспоминания о годах войны.
«Ориентиром для вражеских самолётов было белое солёное озеро, а главной целью – наша станция. К осени немец освирепел: бомбил от рассвета до рассвета снарядами разного калибра», – говорит ветеран.
Тем не менее труженики магистрали и мирные жители самоотверженно снова и снова восстанавливали разрушенное железнодорожное полотно, обеспечивали движение составов. Чтобы противостоять вражеской авиации, в посёлок прибыл бронепоезд с установленными на нём зенитками.
«Трудились в перерывах между бомбёжками. Отцепляешь вагоны с боеприпасами, они горят, могут взорваться. Однако о том, что подвергаемся смертельной опасности, тогда не думали – просто добросовестно делали свою работу», – признаётся Анатолий Георгиевич.
Особенно ветеран восхищается машинистами. Те под бомбардировками не пасовали и даже выработали особую тактику ведения состава в таких условиях, чтобы спасти эшелон от прямого попадания, – то замедляли ход, то прибавляли скорость. По словам Злепко, бомб сыпалось столько, что даже пословица о дважды не попадающем в одну воронку снаряде не оправдывала себя.
Железнодорожники понимали: от их работы зависит исход противостояния в Сталинграде. Станция ежедневно пропускала составы с боеприпасами и продовольствием для нужд фронта. А главное – по стальным артериям везли воинское подкрепление.
«Удивительное дело, эшелон с бойцами только входит на перегон… и начинается бомбёжка. Однажды целый состав с военными моряками с Дальнего Востока разбомбили, много их тогда погибло, – рассказывает Анатолий Георгиевич. – Потом солдат с техникой стали выгружать по ночам прямо на перегонах, чтобы они по степи шли в Сталинград. А порожние вагоны скатывали на Нижний Баскунчак – их там под 50 тыс. скопилось».
Каждая рабочая смена для железнодорожников – как бой на передовой. И в победе они не сомневались.
«В Нижнем Баскунчаке пакгауз был, на его стене мною крупными буквами написано: «Смерть фашистским оккупантам!» После окончания войны эта стена ещё долго стояла как напоминание, – с гордостью говорит Анатолий Георгиевич. – Баскунчак сыграл большое значение в исходе решающей битвы под Сталинградом».
Об окончании войны наш герой узнал в Саратове, где учился в железнодорожном техникуме. Он получил образование и стал работать в Верхнебаскунчакской дистанции сигнализации и связи. Не привыкший отступать и пасовать перед трудностями, прошёл путь от инженера до начальника ШЧ-2. Злепко руководил предприятием с 1969 по 1977 год.
По железной дороге через войну
За круглым столом в уютном и просторном зале Валентина Завёрткина бережно показывает военные карточки родных, прошедших, как и она, тяжёлые годы Великой Отечественной войны. Среди фотографий и её личные. Особое внимание уделяет майскому снимку. На нём ветеран с правнуком встречают ретропоезд.
Здесь же аккуратно сложенные в файл и соединённые скрепкой справки с первого места работы: тогда ещё не было привычных для нас трудовых книжек.
Валентина Степановна начинает рассказ о своей долгой, наполненной радостями и горестями жизни. Она много говорит о том, что было после войны, и мало – о событиях 1941–1945 годов. На глазах – слёзы. Прошло уже 76 лет, но время не стёрло из памяти ужасов военных лет и не залечило душевные раны.
Валя родилась в городе Фролово. В семье было пятеро детей. Семиклассницей наша героиня пошла на курсы медсестёр. В июле 1942-го её направили в Сталинград в эвакогоспиталь, оборудованный в здании школы № 9 в Бекетовке. В этом районе после 3 февраля 1943 года устроили лагеря-распределители для пленённых захватчиков.
В госпитале юная медсестра регистрировала раненых. Проработав пять месяцев, решила уйти на железную дорогу. Там вместо 400 г хлеба выдавали в два раза больше. С 25 июля 1942 по 30 ноября 1944 года Валентина трудилась при Арчединской райконторе лесозащитной полосы Сталинградской железной дороги в качестве рабочей в составе военно-эксплуатационного отделения № 122, обеспечивавшего воинские перевозки. В бригаде вместе с пятью девочками она ремонтировала разрушенный путь.
«Мастер шпалы соединял, а я ему накладки, костыли подносила, – поясняет ветеран. – Шли к фронту, восстанавливая дорогу. Перемещались по мере её освобождения. Когда попадали под бомбёжку, прятались в кювете».
По восстановленным путям на фронт шли эшелоны с боеприпасами, пушками, танками, а оттуда – с ранеными. Под медицинские вагоны оборудовали товарные. Валентине доставалась всякая работа вне зависимости от времени суток. Приходилось и тяжести таскать, и погибших хоронить. После работы порой засыпали на земле под открытым небом.
«Однажды мы приехали в Гумрак, к самой передовой. Начальник эшелона приказал разгружать вагоны, а людей нет, – вспоминает Валентина Степановна. – Дежурный по станции предложил перевести стрелки на аэропорт. Там точно рабочие есть. Начальник крикнул: «А вы чем стрелять будете?» В ответ дежурный привёл пятерых уставших мужиков, и мы вместе стали разгружать ящики».
После бомбёжек связь часто выходила из строя, и поезда приходилось пропускать «вручную». Валентина с напарницей стояла возле путей на расстоянии видимости и ручными сигналами подавала знаки машинистам.
Война затронула всю семью героини. Брат Сергей работал машинистом, нередко уводил поезда из-под падавших с неба бомб. Муж родной тёти Василий Носов в 33 года возглавил паровозное депо Сталинград. Братья стали лётчиками, папа – санинструктором, а сестра Евгения после окончания Сталинградской битвы разминировала город.
«У нас хата была. Бомба попала прямо в колодец. Рухнуло всё: и наше подворье, и соседское, – вздыхает Валентина Степановна. – В Сталинграде с мамой жили в товарном вагоне. Посередине него стояла буржуйка. Так перезимовали, а потом нас переселили в первый восстановленный дом. В квартире 15 человек. Комнатка наша – девять метров. В 1957-м переехали в просторную квартиру с балконом. Её, как и дом, в котором расположилось отделение дороги, сами строили».
На стальной магистрали Валентина Степановна проработала 53 года. В 2010-м написала короткое воспоминание и обратилась к молодому поколению: «Мы тогда не думали о наградах и не требовали зарплаты, а ещё заём платили в помощь государству. Без ропота шли и работали на субботниках и воскресниках, на восстановлении, на стройках бесплатно – вот так было. И выжили, слава Богу. Поэтому мы, наше поколение, верим и надеемся на молодых, ведь только им будет под силу защищать нашу Родину, выстоять и победить недругов России. И мы верим в их патриотизм и преданность, что они встанут на защиту нашей Родины – России, если это потребуется».
Молодость в солдатской форме
Ветеран Приволжской магистрали Владимир Масленников о войне знает не понаслышке. Боевую винтовку он взял в руки едва достигнув совершеннолетия.
Парень трудился стрелочником на станции Малоузенск. В 1943 году всех мужчин призывного возраста забрали на фронт. Рабочих рук не хватало, поэтому основная нагрузка ложилась на женщин и подростков. Шестнадцатилетнего Володю с несколькими товарищами определили в состав военно-эксплуатационного отделения (ВЭО) № 22 для восстановления и эксплуатации железнодорожного хозяйства на 1-м Украинском фронте. Среди командируемых было много юнцов непризывного возраста, но для тяжёлой физической работы они годились.
Дорога на Западную Украину пролегала через разрушенный Сталинград, где формировалось упомянутое подразделение. Город-герой ещё не остыл после переломного сражения с фашистами, а железнодорожники уже начинали восстанавливать инфраструктуру. Двигаясь за фронтом, бойцы ВЭО обеспечивали советские войска продовольствием, топливом, оружием.
«В Сталинградской битве я не сражался в силу возраста. Однако военно-эксплуатационное отделение, в которое меня определили, принимало в ней непосредственное участие, – рассказывает собеседник. – Я же попал в ВЭО, когда оно продвигалось на запад вслед за наступлением бойцов Красной армии».
Работать приходилось в жёстких условиях: и при бомбёжках, и при обстрелах немецких «мессершмиттов». На случай отражения вражеских атак оружие выдали и нашему герою. Сначала это была немецкая винтовка, потом отечественный ППШ, пускавшийся в дело, когда на железнодорожников нападали бандформирования бандеровцев на Западной Украине. Они устраивали диверсии, вредили восстановлению путей, убивали людей.
«В ходе одного из боёв погибло несколько наших ребят. До сих пор помню девушку, которая, несмотря на серьёзное ранение, продолжала стрельбу из ручного пулемёта, – говорит ветеран. – Мы подбежали к ней на помощь и дали ответный огонь по врагу. Обстрел начался ночью и вёлся до самого утра».
Рядовое дежурство железнодорожника в годы Великой Отечественной войны могло превратиться в сражение. За участие в боевых действиях и восстановительных работах Владимир Фёдорович Масленников награждён медалью Жукова и «За Победу над Германией».
Долгожданное 9 мая 1945 года наш герой встретил на советско-польской границе. Однако работа в ВЭО для него не закончилась. До 1946 года отделение восстанавливало магистраль в Закарпатье. Чуть позже, когда с железнодорожника сняли бронь, его забрали в действующую армию. К тому моменту он достиг призывного возраста.
«И я ещё четыре года отслужил в первой Кёнигсбергской железнодорожной бригаде ордена
Александра Невского. Её передислоцировали из Восточной Пруссии в Омск для развития и строительства железных дорог Урала и Сибири. В общем, так и прошла молодость, – вздыхает ветеран. – Моё подразделение участвовало в электрификации магистрали от Омска до Новосибирска. Там строились тяговые подстанции, устанавливались опоры, мачты и так далее».
После демобилизации началась мирная жизнь. Владимир Фёдорович женился. В браке супруги прожили 60 счастливых лет. У них появилось трое детей, которые подарили им восемь внуков, а те в свою очередь – девять правнуков.
